Бессмертники
Статья священника и Московского епархиального миссионера Ивана Георгиевича Айвазова про секту «бессмертников» в Царской России на начало 20 века
О малочисленной пока сектe «бессмертников» дает интересные сведения московский епархиальный миссионер Иван Георгиевич Айвазов.
Секта «бессмертников», или «воскресников», по его словам, выродилась из пашковщины. Некто М. И. Иванов, родом из Тверской губернии, был в Москве книгоношею «Общества распространения Св. Писания в России» и числился пашковцем. Он же состоял у графини Шуваловой корреспондентом в области сектантства.
Секта «бессмертников», или «воскресников», по его словам, выродилась из пашковщины. Некто М. И. Иванов, родом из Тверской губернии, был в Москве книгоношею «Общества распространения Св. Писания в России» и числился пашковцем. Он же состоял у графини Шуваловой корреспондентом в области сектантства.
Справка
Слово «книгоноша» одно из древнейших на Руси. Появилось оно с принятием христианства. Ещё в дни княжения Ярослава Мудрого переписчики духовных книг заботились о том, чтобы распространялись религиозные книги. Они подыскивали людей, которые бы разносили книги. Книгоноши, бравшие на себя миссию распространения религиозных книг, играли важную роль в христианизации Руси. Термин вышел из оборота и вернулся только в 19 веке, когда новые религиозные секты через создание библейских кружков и работы со слушателями, стали использовать распространение собственной агитации и книг, через возрождение культуры «книгоноши». В раннем СССР «книгоношей» использовали для распространения атеистической литературы.
Графиня Елизавета Андреевна Воронцова-Дашкова (1845-1924)
В конце 80-х годов 19 века Иванов образовал новую секту «бессмертников» или «воскресников». В 1893 году он был сослан в Ереван, где получал денежное пособие от графини Шуваловой и от известного Астафьева. После Иванова во главе «бессмертников» стал Иван И. Морозов. Он служил дворником у граФа Пашкова в Петербурге и, когда был уволен, переехал в Москву. Примкнув к Иванову, он стал, во время ссылки Иванова, его заместителем.
Последователями Морозова были: Алексей Егорыч (?), Иван Васильевич Боловкин, Семен Никитич (?), Тимофей Петров и Федор Анисифев. Сам Морозов однако, скоро, покинул Москву и, после долгого отсутствия, вернулся в нее уже больным желтухой, которая и свела его в могилу.
Тогда во главе «бессмертников» встает Алексей Егорыч. Он неустанно проповедует «жизнь» и «бессмертное спасение от России», которая захватит мир и избавит человечество от тления. Явных последователей у него не более 10. Их любимым местом встреч является трактир «Фантазия».
Более успешно действует другой глава «бессмертников», это — Евд. Михайлович Черноног, владелец каретного извоза и представитель Фабрики товарищества «Реноме». Имея средствами и много служащих, Черноног успешно пропагандирует свое учение, особенно среди своих подчиненных. В 1904 году у него было не менее 200 последователей.
Последователями Морозова были: Алексей Егорыч (?), Иван Васильевич Боловкин, Семен Никитич (?), Тимофей Петров и Федор Анисифев. Сам Морозов однако, скоро, покинул Москву и, после долгого отсутствия, вернулся в нее уже больным желтухой, которая и свела его в могилу.
Тогда во главе «бессмертников» встает Алексей Егорыч. Он неустанно проповедует «жизнь» и «бессмертное спасение от России», которая захватит мир и избавит человечество от тления. Явных последователей у него не более 10. Их любимым местом встреч является трактир «Фантазия».
Более успешно действует другой глава «бессмертников», это — Евд. Михайлович Черноног, владелец каретного извоза и представитель Фабрики товарищества «Реноме». Имея средствами и много служащих, Черноног успешно пропагандирует свое учение, особенно среди своих подчиненных. В 1904 году у него было не менее 200 последователей.
Справка
Трактир «Яма» располагался близ церкви Флора и Лавра, на улице Мясницкой. По воскресенья там собирались разномастные сектанты и религиозники. В трактир захаживали Сергей Булгаков, Пётр Боборыкин, Николай Бердяев, Александр Панкратов. Михаил Пришвин, толстовец Владимир Чертков. Вот как описывал ямные встречи Николай Бердяев:
«Там было огромное разнообразие религиозных направлений — бессмертники (самая интересная из сект), баптисты и евангелисты разных оттенков, левого толка раскольники, духоборы, скрытые хлысты, толстовцы. Бессмертники, новая секта мистического типа, которая меня наиболее заинтересовала, распадалась на несколько типов — бессмертников Ветхого Завета, бессмертников Нового Завета и бессмертников Третьего Завета. Прежде всего меня поразил народный язык сектантов — сильный, красочный, образный, по сравнению с которым интеллигентский язык был бледным и отвлечённым. Никита Пустосвят, так именовали одного из сектантов, давал такого рода реплики: „Не паши мне по голове“. В общем беседа стояла на довольно высоком уровне, была мистическая напряжённость, сложная и углубленная религиозная мысль, было страстное искание правды».
«Секты мистического характера были интереснее сект характера рационалистического. Наибольшая несимпатия у меня была к баптистам, я не мог вынести их сознания собственной спасённости, выраженного в рассудительной форме. Толстовцы были малоинтересны. Самое жалкое впечатление производил православный миссионер, который должен был опровергать и обличать сектантов. Он топил православие, и даже когда он говорил что-то верное, это производило отталкивающее впечатление. Более всего меня заинтересовали бессмертники, и я отдал много сил на беседы и споры с ними».
Основал эту секту московский коммерсант Иван Морозов: его разорила жена, а сам купец почти умер, пока однажды неведомый голос не нашептал ему на ухо: «Всякий живущий, верующий в Меня, не умрёт. Веришь ли ты этому?». С тех пор Иван Морозов, «излечившись», и стал проповедовать в московской «Яме».
«Там было огромное разнообразие религиозных направлений — бессмертники (самая интересная из сект), баптисты и евангелисты разных оттенков, левого толка раскольники, духоборы, скрытые хлысты, толстовцы. Бессмертники, новая секта мистического типа, которая меня наиболее заинтересовала, распадалась на несколько типов — бессмертников Ветхого Завета, бессмертников Нового Завета и бессмертников Третьего Завета. Прежде всего меня поразил народный язык сектантов — сильный, красочный, образный, по сравнению с которым интеллигентский язык был бледным и отвлечённым. Никита Пустосвят, так именовали одного из сектантов, давал такого рода реплики: „Не паши мне по голове“. В общем беседа стояла на довольно высоком уровне, была мистическая напряжённость, сложная и углубленная религиозная мысль, было страстное искание правды».
«Секты мистического характера были интереснее сект характера рационалистического. Наибольшая несимпатия у меня была к баптистам, я не мог вынести их сознания собственной спасённости, выраженного в рассудительной форме. Толстовцы были малоинтересны. Самое жалкое впечатление производил православный миссионер, который должен был опровергать и обличать сектантов. Он топил православие, и даже когда он говорил что-то верное, это производило отталкивающее впечатление. Более всего меня заинтересовали бессмертники, и я отдал много сил на беседы и споры с ними».
Основал эту секту московский коммерсант Иван Морозов: его разорила жена, а сам купец почти умер, пока однажды неведомый голос не нашептал ему на ухо: «Всякий живущий, верующий в Меня, не умрёт. Веришь ли ты этому?». С тех пор Иван Морозов, «излечившись», и стал проповедовать в московской «Яме».
Религиозные собрания он устраивает, главным образом в своей квартире. Иногда он появляется в трактирах и других местах собраний сектантов и православных, и ведет среди них пропаганду.
По учению Чернонога, где-то есть «бессмертная Церковь».
В первый раз онъ искалъ ее в Индии. В 1908 году ездил по Европе и в Месопотамию и, наконец, вернулся в Москву с виду англичанином. По заявлению Чернонога, что «спасение от России», можно судить о неудаче его поисков: «бессмертной церкви» вне России он не нашел…
В отсутствие Чернонога проповедь «бессмертия» вел его главный приказчик Сергей Дмитриевич (?). Последней любит вести беседы с инакомыслящими.
По учению «бессмертников», или «воскресников», всё в Мире прекрасно и дивно. Божественная природа есть совершенное явление и по своим внутренним законам стремится к еще более высшей красоте.
Человек — самое высшее проявление творчества природы, самое реальное проявление Божьего совершенства. Он призван к наслаждению всем в Мире. Красота и радость — вне человека, в окружающей природе, они должны быть и в душе человека. Все достижимо на земле, все невзгоды должны быть избегнуты. Одна смерть неизбежна. Но так как в Мире всё целесообразно, то, следовательно, и смерть, не есть что-либо законное: она не должна быть свойственна природе, она должна быть низвергнута и заменена жизнью. Кто из людей осознал и понял это, тот освобождается от смерти. Осознай, что ты не должен и не можешь умереть, — и ты бессмертен*. «Тело не умрет и не подлежит тлению», говорят «бессмертные».
«Мы, утверждают они, — «бессмертники». «Жизнь вечная без конца, т. е. бессмертие; были мертвые — ожили, и мы первенцы из мертвых; теперь мы ходим в тайне и силе Божией, — писал Морозов Иванову, — смерти тебе нет'.
Выродившись из пашковщины, бессмертники своим учением о «телесном бессмертии» напоминают, главным образом, первоначальных «ирвингиан» и отчасти кавказских прыгунов. Нечто подобное встречаем и у иеговистов-ильинцев. Интересно, что брошюры, или «книжечки» Иеговистов имеются в обращении в Москве, хотя сами иеговисты в ней не обнаружены.
Ссылаясь на св. Писание, «бессмертники» истолковывают его так, как им полезно. На указание, что все люди умирают, и что даже апостолы умерли, «бессмертники» отвечают «весь мир не понял учения Христа, и потому смерть царит над всеми». «Грех прародительский состоял в том, что они поверили смертности своей — и потому умерли. Но Христос не убоялся смерти. — Он и воскрес, и мы, если поверим в свое бессмертие,—не умрем».
По учению Чернонога, где-то есть «бессмертная Церковь».
В первый раз онъ искалъ ее в Индии. В 1908 году ездил по Европе и в Месопотамию и, наконец, вернулся в Москву с виду англичанином. По заявлению Чернонога, что «спасение от России», можно судить о неудаче его поисков: «бессмертной церкви» вне России он не нашел…
В отсутствие Чернонога проповедь «бессмертия» вел его главный приказчик Сергей Дмитриевич (?). Последней любит вести беседы с инакомыслящими.
По учению «бессмертников», или «воскресников», всё в Мире прекрасно и дивно. Божественная природа есть совершенное явление и по своим внутренним законам стремится к еще более высшей красоте.
Человек — самое высшее проявление творчества природы, самое реальное проявление Божьего совершенства. Он призван к наслаждению всем в Мире. Красота и радость — вне человека, в окружающей природе, они должны быть и в душе человека. Все достижимо на земле, все невзгоды должны быть избегнуты. Одна смерть неизбежна. Но так как в Мире всё целесообразно, то, следовательно, и смерть, не есть что-либо законное: она не должна быть свойственна природе, она должна быть низвергнута и заменена жизнью. Кто из людей осознал и понял это, тот освобождается от смерти. Осознай, что ты не должен и не можешь умереть, — и ты бессмертен*. «Тело не умрет и не подлежит тлению», говорят «бессмертные».
«Мы, утверждают они, — «бессмертники». «Жизнь вечная без конца, т. е. бессмертие; были мертвые — ожили, и мы первенцы из мертвых; теперь мы ходим в тайне и силе Божией, — писал Морозов Иванову, — смерти тебе нет'.
Выродившись из пашковщины, бессмертники своим учением о «телесном бессмертии» напоминают, главным образом, первоначальных «ирвингиан» и отчасти кавказских прыгунов. Нечто подобное встречаем и у иеговистов-ильинцев. Интересно, что брошюры, или «книжечки» Иеговистов имеются в обращении в Москве, хотя сами иеговисты в ней не обнаружены.
Ссылаясь на св. Писание, «бессмертники» истолковывают его так, как им полезно. На указание, что все люди умирают, и что даже апостолы умерли, «бессмертники» отвечают «весь мир не понял учения Христа, и потому смерть царит над всеми». «Грех прародительский состоял в том, что они поверили смертности своей — и потому умерли. Но Христос не убоялся смерти. — Он и воскрес, и мы, если поверим в свое бессмертие,—не умрем».
Ссылка
Бессмысленное учение «бессмертников» нам представляется естественным дальнейшим выводом из лжеучения пашковцев. У пашковцев: «веруй и ты спасен», а у «бессмертников»: «осознай каждый, что ты не должен и не можешь умереть», — и ты бессмертен"; или: «веруй в свое бессмертие — и ты не умрешь».
Иван Георгиевич Айвазов
Московский епархиальный миссионер
Иван Георгиевич Айвазов (13 февраля 1872, Мариуполь, Российская империя — 17 декабря 1964, Павлоград, СССР) — православный миссионер, публицист, исследователь «русского сектантства». По окончании в 1898 г. Казанской духовной академии и получении степени кандидата богословия исполнял сперва в Тамбовской, а позднее в Екатеринославской и Харьковской епархиях обязанности епархиального миссионера, в обязанности которого входила миссионерская работа среди сектантов, что позволило ему приобрести необходимые знания для преподавания в 1912—1913 гг. в Московской духовной академии на кафедре истории и обличения русского сектантства.
С 1913 г. преподавал в Санкт-Петербургской духовной академии. В качестве публициста печатал статьи в журналах «Церковный вестник», «Миссионерское обозрение», «Вера и разум», «Голос истины», «Миссионерский противомусульманский сборник», «Душеполезное чтение».
Отличался консервативными взглядами. Был активным участником монархического движения, членом таких православно-консервативных политических организаций как «Русское собрание» и «Братство Воскресения Христова». Написал целый ряд работ о том, что в миссионерских, публицистических и законоведческих сочинениях начала ХХ века было принято именовать русским сектантством (в частности, о хлыстах, духоборах, скопцах, молоканах и др.), в которых характеризовал последнее как «разрушительно действующую на семейную и общественно-государственную жизнь… серьезную и сложную болезнь, которую особенно со времени Высочайшего Указа 17 апреля 1905 года о веротерпимости, надо неотложно и усиленно лечить».
Был сторонником мнения, что для эффективной борьбы с сектантством, необходимы точные и достоверные знания об этом особом феномене русской религиозной жизни. В 1919 г. арестован, в 1927 г. — арестован повторно и выслан в Йошкар-Олу. С 1933 г. проживал в Павлограде, где занимался богословием и написанием «Курса обличения русских сектантов-рационалистов» (1954 г.).10 октября 1995 года реабилитирован прокуратурой Ленинграда.
С 1913 г. преподавал в Санкт-Петербургской духовной академии. В качестве публициста печатал статьи в журналах «Церковный вестник», «Миссионерское обозрение», «Вера и разум», «Голос истины», «Миссионерский противомусульманский сборник», «Душеполезное чтение».
Отличался консервативными взглядами. Был активным участником монархического движения, членом таких православно-консервативных политических организаций как «Русское собрание» и «Братство Воскресения Христова». Написал целый ряд работ о том, что в миссионерских, публицистических и законоведческих сочинениях начала ХХ века было принято именовать русским сектантством (в частности, о хлыстах, духоборах, скопцах, молоканах и др.), в которых характеризовал последнее как «разрушительно действующую на семейную и общественно-государственную жизнь… серьезную и сложную болезнь, которую особенно со времени Высочайшего Указа 17 апреля 1905 года о веротерпимости, надо неотложно и усиленно лечить».
Был сторонником мнения, что для эффективной борьбы с сектантством, необходимы точные и достоверные знания об этом особом феномене русской религиозной жизни. В 1919 г. арестован, в 1927 г. — арестован повторно и выслан в Йошкар-Олу. С 1933 г. проживал в Павлограде, где занимался богословием и написанием «Курса обличения русских сектантов-рационалистов» (1954 г.).10 октября 1995 года реабилитирован прокуратурой Ленинграда.